Дарья Лисиченко, чьи интересы в бизнесе простираются от управления торговым комплексом «Коньково-пассаж» до руководства рынком фермерских продуктов «Экомаркет», сетью магазинов «Город-сад» и Fitoguru, знает о ЗОЖ все. Раисе Мурашкиной она рассказала о последних трендах в правильном питании и обедах, после которых не клонит в сон.

Возраст: 40 лет
Образование: МГИМО, факультет международного права
Семья: муж, Станислав Лисиченко, успешный ресторатор, автор сети «Китайские новости»; двое детей, Глеб и Елена
Хобби: бег, йога
Любимый бренд: Stella McCartney и Dries van Noten
Любимый город: Москва
Любимая еда: тофу и киноа

О молодых стартаперах

Я давно задумалась о том, что ЗОЖ – популяр­ный тренд в Америке и Европе – в Россию приходит очень медленно, но это перспективный бизнес. Лет десять назад, когда у себя на рынке отбирала фермеров и продукты, решила, что было бы здорово иметь еще и супермаркет, где бы продавалась, например, правильная бакалея, пропагандировался здоровый образ жизни и питание – что-то наподобие Whole Foods в США. Вела переговоры с магазинами, пыталась внушить им эту идею, но, видимо, слишком рано. Пять лет назад я стала акционером Fitoguru. С функциональными напитками уже заходила практически во все крупные сети и на этом примере поняла, что в больших московских супермаркетах к правильным продуктам отношение прохладное. Сети не считают этот тренд системообразующим.

Параллельно у себя на рынке в Коньково выделила место, куда пригласила молодых старт­аперов, работающих в сфере кулинарии – ребята делали отличную гранолу, шоколад, пудинги, сыроедческие десерты или продавали органическую косметику. За символическую плату, да практически бесплатно, давала возможность им поработать в выходные. Хотелось, чтобы они привлекли на рынок молодых модных покупателей. В какой-то момент обнаружила, что у меня уже набирается база поставщиков на собственный магазин средних размеров.

О правильном фастфуде

Первый «Город-Сад» мы открыли в Большом Патриаршем переулке. Во-первых, в кризис аренда стала доступнее. Во-вторых, в центре Москвы негде купить продукты, катастрофически мало достойных магазинов. В-третьих, с ресторанами у нас все хорошо, а вот заведений с концепцией правильного и здорового быстрого питания практически нет – везде предлагают салаты с майонезом, картошечку с маслом и прочую не очень простую еду. Я придумала магазин, в котором бы сочетались тренды (абсолютно все из линейки органически сертифицированной продукции, правильной безглютеновой, цельнозерновой, все виды медленных углеводов, злаковые плюс фермерский творог, курица, мясо, паштеты, колбасные изделия), и сделала также линейку для кулинарии (у нас можно купить зав­трак, обед или ужин, можно взять еду с собой или перекусить на месте). Вкусно и полезно.

Чего стоит один хлеб из небольших семейных пекарен – вкуснейший, не черствеет к вечеру, как из обычного супермаркета. Мука в нем совсем другого качества – пекари буквально трясутся над ее выбором; в составе нет такого количества разрыхлителя и этот хлеб не хранится на складе в замороженном виде, он сначала «доходит» несколько дней, затем выпекается в большой дровяной печи. Штучный товар. Арт.

Или суперфуды: пожалуй, вы больше нигде не встретите такой выбор. Есть БАДы, витамины, даже живая хлорелла в бутылках (одноклеточная зеленая водоросль, выводит из организма соли тяжелых металлов, детоксицирует). В Россию хлорелла чаще всего поступает из Китая в виде порошка либо прессованная в таблетках. Но мы не можем знать наверняка, в каких условиях она добыта. Нашу хлореллу выращивают в России в специальном небольшом водоеме в стерильных условиях. Это факт.

О репутации фермеров

Я могу часами рассказывать о своих поставщиках. Практически с каждым продуктом у меня – «особый роман» (конечно, Fitoguru стоит особняком, поскольку это мое детище). Выстраивая партнерские отношения, предпочитаю индивидуальный подход. Безусловно, сама не объезжаю всех фермеров. Кого-то знаю лично, кого-то мне рекомендуют – этот круг не такой широкий­, как кажется. И здесь на репутацию отлично работает «сарафанное радио». Например, у нас был одно время поставщик мяса – владелец крупной картинной галереи, мы сто лет знакомы, и я не сомневалась: тут точно можно доверять. Или вот история с поставщиком козьей продукции. Фантастический человек. В свое время заработал много денег в другом бизнесе­, а сейчас для души купил себе земли, развел коз. Во время дегустации была поражена: творог, сыры, которые производит его хозяйство, вообще не пахнут! «Пахнет почему? – объяснил он. – Потому что вымя у козы во время прогулки волочится по земле под весом молока. Малейшая ранка – сразу воспаление. В массовом производстве на это никто не обращает внимания. А у нас на каждые десять коз – проверяющий человек. Заметил ранку – все, это молоко не используется для производства». Разве возможно не доверять такому подходу?!

Об экономии времени

К нам приходят разные люди. В том числе и те, кто не имеет представления о здоровом питании. Могут спросить: «У вас есть кетчуп Heinz?» и очень удивиться, что его нет на полке. Безусловно, мы ничего не навязываем. Но я считаю, что воспитание привычки питаться правильно – это вопрос времени, поскольку ЗОЖ – мода надолго. И это совершенно не дорого. Есть масса доступных продуктов. Наши цены сравнимы с ценами «Зеленого перекрестка». Конечно, мы не можем конкурировать с дискаунтерами. Это было бы странно. Но, согласитесь, 100–200 рублей за пачку безглютеновых макарон – хорошая цена. Мои любимые, к слову, из трех видов муки: киноа, гречки и кукурузы – абсолютно медленные углеводы, после которых не «прыгает» сахар в крови. Как результат, после такого обеда не клонит в сон, что со мной случалось практически всегда после приема калорийной и быстроуглеводной пищи. Поверьте: я не сижу после обеда в кулинарии «Город-Сад» полчаса с кофе, чтобы прийти в себя, а сразу начинаю полноценно работать. В этом есть экономия – я выигрываю в силе и во времени.

О семейных обедах

Пора бесплатных обедов и беззаботного пребывания в теплом офисе, где можно получать зарплату и ни о чем не думать, – прошла. Сейчас зарплаты никому не хватает. Люди стали активнее, они берут дополнительные фриланс-проекты. При этом ценят время. И фактически не готовят дома. Я тоже такая. Увы, лучше что-то сделаю по работе, чем потрачу три часа на приготовление изысканного ужина, хоть мне и нравится сам процесс. По выходным – да, мы с мужем готовим, к примеру, грандиозный обед и приглашаем гостей. Но только по выходным. Хотя и в субботу-воскресенье бывает много дел: участвую в мероприятиях своего фонда «ОРБИ», который помогает людям, перенесшим инсульт, и их семьям; «Город-Сад» часто проводит мастер-классы. Иногда ходим с мужем в рестораны, но это бывает редко. А в будние дни надо просто хорошо, качественно поесть, и это должно быть доступно по цене. Моя семья именно так и делает.

Одна из самых ярких пар светской Москвы Дарья и Станислав Лисиченко (Профессионалы.ru)

Ведь настоящей любви

показуха не нужна, так?

Так то оно так, но ровно год назад, отметив 10 лет прекрасным домашним ужином, я вдруг задумалась. Года эдак с 7-го подобные ужины изрядно потеснили танцы до утра, например. Друзей мы видим редко, да и все больше худеем, поэтому ужины перестают нас радовать. Надо что-то с этим делать, испуганно подумала я. И приняла решение - празднику быть!

В итоге 11 лет мы отмечали бурно. Слишком хорошее воспитание и тут подсказало, что предаваться празднествам можно с пользой. Поэтому отмечать было решено в Латвии, стране, которую я полюбила за многое. Во-первых, за то, что ее жители обладают невероятной порядочностью, тактом, и тем самым пресловутым европейским шиком, который и не во всех странах EC увидишь. Во-вторых, за вкуснейшую еду. Надо отметить, что из-за отсутствия крупных производств все местные продукты - практически органик.

И повара в Латвии - виртуозы. Но самым сильным моим кулинарным впечатлением было посещение ресторана Vinsents. Но об этом - чуть позже. И в третьих, бескрайние пляжи Юрмалы покорили меня, человека, беззаветно влюбленного в море. Покорили настолько, что мы с мужем влились в ряды латвийских девелоперов и решили построить жилой комплекс на первой линии моря. Поэтому первый день мы посвятили лично себе и своим друзьям, устроив экскурсию по прекрасной Риге и ужин, а второй день совместили с началом строительства комплекса домов The Legend.

Великий Мартин Ристыньш - шеф ресторана Vinsents, человек, которого просят придумать меню президенты Латвии, Литвы и Эстонии, национальный герой, которого просили нести факел на Олимпиаде в Лондоне. Именно он был автором меню первого дня праздника, который мы назвали Rock in Riga. Это был неверояный ужин-перформанс: сумасшедшие закуски и специальный дизайн посуды к...каждому блюду! Мартин умудрился добыть мои любимые лимоны каламанси и сделал из них сорбе для 75 гостей в клубах дыма - это было чуть ли не самое яркое шоу на сцене!

Лучший шеф Латвии Мартин Ритиньш (Vincents) в процессе приготовления своего знаменитого сорбе

Декораторы превратили здание Фабрики, места, где проходят клубные рок-концерты, в (не побоюсь этого слова!) гламурный зал. При этом самой интересной была декорация с Харлеем, барабанной установкой, электрогитарами и фигурой Кейта Ричардса в натуральную величину. Рядом с ней мы радостно фотографировались, практически ощущая себя реальными рок-звездами. Танцевали до утра под гениального Юрия Антонова (энергетика этого человека поразительна!), милейшего Дмитрия Шурова, он же Pianoboy, Теону Контридзе и мою любимую DJ Эву.

Миша Друян, без которого этот праздник был бы куда менее эффектным, исполнил по песню Теоны такую чечетку, что глядя на его ноги, у меня рябило в глазах. Ближе к утру самые стойкие уползли в отель - копить хоть какие-то силы для следующего дня.

О том, как зарабатывать на органической еде, рассказывает Дарья Лисиченко.

Дарья Лисиченко в разные моменты - разная. Светская львица с обложки модного журнала. Жена и мать. Глава единственного в России фонда по борьбе с проблемами инсульта. Бизнес-леди. Ее стараниями появилось единственное место в Москве, где сочетаются самые разные форматы для любителей красиво и вкусно поесть: рынок экологически чистых продуктов Экомаркет, большой фуд-корт с оригинальными авторскими кафе и флагманский магазин органической продукции «Город-сад». Вот о последнем мы и поговорили. Как зарабатывать на здоровой пище? Что это вообще такое - здоровая пища? Куда и как будет развиваться эта отрасль? А то, что будет, - это очевидно. В апреле к трем магазинам «Город-Сад» (на Большой Дмитровке, на Патриках и в Коньково) добавится четвертый - в Сивцевом Вражке.

КОРОТКО. Дарья Лисиченко - гендиректор ТК «Коньково Пассаж», председатель совета директоров компании «Здоровье от природы». В 2015 году запустила сеть супермаркетов натуральных продуктов «Город-Сад». Президент фонда по борьбе с инсультом ОРБИ.

Начало

Почему случился этот проект? Были чисто прагматические цели. В 2010 году мы с мужем (супруг Дарьи - известный бизнесмен, владелец недвижимости и ресторатор Станислав Лисиченко - прим. авт.) выпустили собственный напиток «Фитогуру» и натолкнулись на полное отсутствие интереса у торговых сетей. Во-первых, не было моды на продукты российского производства. Во-вторых, сети не умели продавать функциональные полезные продукты, не видели в них денежную нишу. Знаете, как это тогда выглядело? У всех сетей имелась крохотная полка с товарами для диабетиков - просто чтоб было, раз есть такие люди.

Общались с разными сетями - «Викторией», «Дикси», «Стокманом», «Азбукой вкуса». Категорийные менеджеры как один говорили: «Ну давайте поставим, конечно, это милая штука, но деньги где? Вот на «Кока-Коле» мы зарабатываем, а вы что можете предложить?» Мы в ответ: «Ребят, мы же не крадем у вас нишу, мы, наоборот, добавляем новую». Сейчас эта ниша растет. Почти четыре года ушло, чтобы продажи «Фитогуру» стали успешными. Надо отметить, что очень талантливо подошел к концепту напитка наш партнер Костя Самойлов, во многом это его заслуга. Многие стартапы проваливаются на первых этапах - упаковка не та, подача. У него это все было очень продуманно. Мы делали акции, сами продвигали свой товар.

Есть cеть супермаркетов Whole foods, концепция которой началась с маленького фермерского магазина. Мы тоже начали думать в эту сторону. Если супермаркеты не видят бизнеса, не видят ниши, то мы ее увидели. Так сошлось, что у нас и понимания, и опыта, и ресурсов - всего хватило для начала такого бизнеса. Хороший ресурс для продвижения - сами производители: люди, широко известные в узких кругах. И если раньше их потребителям было сложно найти продукцию, то теперь ее можно купить у нас. Эти производители - они сами придумали свой продукт, молодые, активные, харизматичные, служащие лицом компании в соцсетях. Они очень быстро реагируют на любую просьбу, общаемся напрямую. И то, что стало происходить с нашими поставщиками, какими они становятся популярными, я предвидела. С гордостью могу сказать об этом.

Конечно, я не могла спрогнозировать санкции, качнувшие ситуацию в их пользу. Но я видела, как органические продукты развивались в Европе. Если пятнадцать лет назад они были чем-то редким и дорогим, то сейчас любые, самые народные сети вроде Tescо, переходят на органику. Очень много фермерских продуктов. Меняется законодательство. У людей все больше информации о здоровом питании. Пищевая индустрия, которая была на коне после войны, потому что надо было накормить население, и которая могла засунуть в продукты все что угодно, чтобы подсадить людей на эту еду - сахар, глутаматы, сдает позиции.

Первый магазин

Его мы открыли на Патриках. Вокруг никакой еды в тот момент не было. А там живет множество людей, которые привыкли к органике, они ее из-за границы заказывают. Они страшно обрадовались, когда мы появились. У нас сейчас двадцать процентов продуктов имеют зарубежный сертификат, подтверждающий органическое происхождение. Одна из отечественных компаний - «Аривера» - получила евросертификат. Ее владельцы купили в Мордовии чистые земли, выращивают правильную гречиху и остальные продукты, обрабатывают и упаковывают их в щадящем режиме.

Мы стараемся учитывать все потребности покупателей. Не было цели сделать магазин для веганов. У нас можно найти не только органические, но и продукты в заводской упаковке. Есть и молочные продукты, в том числе безлактозное молоко, которое было дефицитом некоторое время назад. Есть и фермерские продукты.

Потребители

На Патриарших, Большой Дмитровке и в Коньково они очень разные. Основное ядро - красивые, продвинутые, молодые и модные. При этом много стало и покупателей постарше. В Коньково люди очень разные приходят. Могут прийти за чем-то недорогим, а могут закупиться целой корзиной для поезд­ки за город. В целом можно сказать, что нашу аудиторию характеризует высокая степень осознанности. Они хорошо разбираются во всех трендах и следуют принципам здорового питания.

Поставщики

Сначала я сама занималась ассортиментом, поставщиками были все мои знакомые. Теперь есть специальная команда. В принципе, нас уже хорошо знают. Наверное, новый поставщик определенных продуктов придет к нам первым. Мы консультируем начинающих - тех, кто только планирует что-то делать: ремесленный шоколад, гранолу или какое-нибудь моющее средство. За консультацию денег не берем, просто транслируем ощущения - пойдет продукт или нет. Для компании, которая выращивает топинамбур, разработали рецепты блюд с небанальными вкусами.

Я всегда говорю производителям: «Не надо бояться, что продукт получится дорогим». Я специально сейчас посмотрела на полке ореховое молоко - его нет, хорошо разбирают. Хотя стоимость - 320 рублей за бутылку. Его производят две девушки, это настоящий хит. Они не могут сделать его дешевле, там импортные орехи. И товар просто улетает.

Много появилось интересных напитков. Ну вот, например, стали делать комбучу - ферментированный продукт, вырабатывающий лактобактерии. Одна уникальная семья производит хлореллу. Муж - ученый. Жена - его менеджер. (Кстати, в этом секторе очень много семейного бизнеса). Обычно водоросль производят в порошке. А они научились делать ее растворенной в воде, живой продукт. Она повышает иммунитет, даже во время химиотерапии предписывают пить.

Здоровое питание

Сформулировать, что же это такое, не все для себя могут. Тем более перейти на него. Почему? Человек так устроен, что залог его выживания - инерция. Он запоминает только те дорожки, которые привели его к безопасному результату. И выйти из зоны комфорта сложно. Тут роль играет не столько сила воли, сколько подсознание. Мы запрограммированы на привычные вещи. Потому людям иногда так сложно заставить себя попробовать новый продукт, амарант какой-нибудь.

ФОТО Тимур Артамонов

«Моя мама влюбилась. Ей 50, ему 47. Это случилось, когда я заканчивала институт, – в 1997 году. Их познакомила мать моей институтской подруги, и это был просто пламенный роман. Через полгода мы уже знали, что они поженятся. Я была очень рада за маму. Она занималась бизнесом, в 90-е это было тяжело и морально, и материально, и ей так хотелось, чтобы рядом с ней был любимый и любящий человек. В июле, за пару месяцев до свадьбы, у Александра случился микроинсульт, предвестник инсульта.

Мама, конечно, забеспокоилась и попыталась отправить его к врачам. Безуспешно. Он на тот момент – успешный бизнесмен, яркий, динамичный, активный. Ему и в голову не приходило, что то, что произошло, серьезно и страшно. Конечно, ему не хотелось отвлекаться от свадьбы и счастья на всякую ерунду. У русского мужчины есть такой образ, внутренний, для себя, – «я железный, со мной ничего не случится».

Они поженились в сентябре, а в мае у маминого мужа внезапно случился тяжелый инсульт с кровоизлиянием в стволовой отдел мозга. В мозге есть много отделов, в случае чего они частично берут функцию пораженных клеток на себя, а стволовой отдел – это «центр управления полетами», там находятся все самые главные функции: дыхательные, глотательные...

Мама все время искала новые технологии и способы лечения. Именно тогда у меня стала накапливаться информация об инсульте

Когда его привезли в больницу, маме сказали: надежда на то, что он выживет, минимальная. А если и выживет, то будет овощем. «Вам это надо? Зачем вы рыпаетесь?» Но мама «рыпалась»: Александр был подключен ко всем возможным на тот момент аппаратам, она каждый день была в больнице. Примерно через месяц он пришел в сознание, и, как только это стало возможным, они уехали на дачу.

Началась эпопея длиной в 7 лет. Это был подвиг мамы, женский, человеческий. Но изменилась не только ее жизнь, но и жизнь всей нашей семьи. Тогда не было ни культуры выхаживания, которую потом наш фонд начал выстраивать, ни помощи родственникам больного: информацию нужно было буквально выцарапывать у врачей. Не было памперсов для взрослых, колясок, других приспособлений. Помню, как во время развлекательной поездки в США я покупала усилитель голоса, облегченную коляску...

Александр прекрасно понимал, в какой ситуации оказался. Он как мог спрашивал, «зачем все это», но мы поддерживали всей семьей мысль о том, что надо еще немножко потерпеть, позаниматься (ЛФК, логопед), и будет лучше. Что он сможет вернуться на работу: этот настрой особенно важен, потому что после инсульта у человека возникает желание вернуться туда, где это произошло. Никакой своей жизни у мамы все эти годы, конечно же, не было. Она тратила все свое время на уход за мужем и работу – нужны были немалые деньги, чтобы оплачивать лечение и реабилитацию.

Больному человеку хуже всех, такая жизнь – это тоже подвиг

Я понимала, что потеряла маму. Я помогала ей как могла, была человеком на телефоне: «Даша, надо срочно лекарство, ищи, звони друзьям за границу, привозим, пробуем». Она все время искала новые технологии и способы лечения, познакомилась со множеством специалистов, никогда не унывала. Думаю, что именно тогда у меня стала накапливаться информация о том, что такое инсульт, как его предупредить, что делать, если он случился, как помочь себе и близким. Но меня одолевало ощущение жуткой несправедливости – почему моя мама, такая прекрасная, умная и красивая женщина, которая могла бы совсем по-другому жить, занимается этим? Но она не могла по-другому.

Ей надо было полностью погрузиться в ситуацию, чтобы помогать. И конечно, она теряла силы и здоровье: вся энергия и эмоции уходили туда… Единственной ее отдушиной были внуки. Ей очень хотелось быть с ними, и она могла себе это позволить без чувства вины.

ФОТО Тимур Артамонов

При тяжелых инсультах средняя выживаемость – 7 лет. И именно через 7 лет наступило резкое ухудшение, Александра забрали в реанимацию, где он провел 40 дней. Мама все время была рядом. Я просила ее уехать, отдохнуть, но каждый раз она отвечала: «Как я могу, я же его жена». Она не верила, что он не поправится; понимала, но не верила. После его смерти ей сразу стало плохо. Врачи обнаружили у нее четвертую стадию рака, удалили огромную опухоль. Мама очень быстро угасла – за три месяца.

Мне было 32 года. Для меня не было главнее человека в жизни. Я ощущала глобальную несправедливость – зачем это все, зачем она жила, какой в этом был смысл? Меня мучали вопросы: для кого надо жить – для себя или для других, что мы должны своей семье, как расставлять приоритеты? В тот момент я ясно осознала конечность жизни, появилось ощущение, что времени очень мало, что оно сжато, и с тех пор я живу с этим чувством. Оно помогает мне принимать решения, отказываться от того, что вторично. Я стремительно повзрослела и в то же время стала снисходительнее, менее радикальной в суждениях. Но что делать с чувством потери, я не знала.

В какой-то момент мне стало понятно, что я хожу по кругу, бесконечно перемалываю одно и то же… И я нашла для себя единственный выход – создать фонд помощи родственникам больных с инсультом: мама раньше мне говорила, что неплохо было бы его организовать. Я зацепилась за эту идею, мне казалось, что так я смогу продолжить внутренний диалог с мамой. Она умерла в 2008 году, а в 2010-м мы зарегистрировали фонд.

Помощь и поддержка особенно нужны женщинам, которые в критической ситуации склонны брать на себя все, что только можно

Злилась ли я на Александра? Конечно, злилась. Были мысли – если бы не он, все было бы прекрасно, жили бы и забот не знали. Но эти мысли быстро ушли, они были совершенно неконструктивны – а что мы могли изменить? И потом, его было безумно жалко: ведь больному человеку хуже всех, такая жизнь для него – это тоже подвиг. Гораздо больше меня злила его безответственность – как можно было так относиться к себе? Он же знал, что у его родителей гипертония, у его матери был инсульт, уже прозвенел первый звонок – микроинсульт. После этого нужно было менять жизнь, пересмотреть привычки, контролировать давление, и все было бы – обязательно! – по-другому.

Это одна из идей, которую старается распространять наш фонд: быть внимательнее к себе в любой ситуации. Вот мне, например, важно ощущать энергию и бодрость, а я иногда просыпаюсь, встаю с кровати и понимаю,что кружится голова, сил нет… Но поскольку дел много, я не могу позволить себе лечь обратно. Я искала и нашла для себя такой формат работы и жизни, который позволяет мне не только работать (и перерабатывать), но и наслаждаться отдыхом, чтобы не рисковать своим здоровьем.

Всем нам важно понимать: если инсульт случился, он затронет всю семью, все так или иначе будут вовлечены в ситуацию, и от слаженности действий и конструктивного настроя близких зависит результат. Помощь и поддержка особенно нужны женщинам, которые в критической ситуации склонны махнуть на себя рукой, собой не заниматься, брать на себя все, что только можно, и еще немного. Родным больного предстоит принять мысль о том, что реальность, в которой оказалась семья, – это надолго. А затем настроиться на процесс, организовать его максимально удобно, обучить всю семью тонкостям общения и обращения с больным человеком. И конечно, осознавать свое чувство вины и преодолевать его любыми способами».

Сайт фонда ОРБИ orbifond.ru